Хроническая закрытость народных избранников городского Совета Балаковва от избирателя, особенно ярко проявившаяся по время эпопеи с налогом на роскошь, заставляет их, любезных, каждый раз выдумывать все новые и новые способы изоляции СМИ от местного нормотворчества.

Дело было 27 октября на финальной рабочей группе по скандальному налогу на роскошь. Только депутаты вознамерились продебатировать этот вопрос года за закрытыми дверьми, как в них постучались журналисты – пишущие и снимающие. Не пускать прессу за порог мэрии уже пробовали в аналогичной ситуации летом – вышло совсем некрасиво, с заявлениями в прокуратуру журналистов, куковавших на ступеньках оной.

На этот раз конгениальная идея пришла в голову юристу аппарата Совета МО г. Балаково Ольге Шароновой — затребовать у журналистов какие-то выдуманные только ею "редакционные задания" в письменной форме. При этом в законе о СМИ, по которому работает вся российская журналистика, ни слова нет ни о каком "редакционном задании".

Потуга оправдать эту выходку буквой закона даже изложена на бумаге.

Главное, на что стоит обратить внимание, не жалея казенной краски, выделили жирным шрифтом. Готовы? Цитируем:

"Статья 24 Регламента Совета муниципального образования город Балаково:

Регистрацию депутатов и приглашенных, выдачу им дополнительных документов и материалов осуществляет аппарат Совета города Балаково (оправдание дебютного требования от журналистов пройти регистрацию, предшествующее феноменальному требованию, - ред.)

Статья 49 Закона РФ от 27 декабря 1991 года N 2124-1 "О средствах массовой информации":

Журналист обязан:

1) соблюдать устав редакции, с которой он состоит в трудовых отношениях;

2) проверять достоверность сообщаемой им информации;

3) удовлетворять просьбы лиц, предоставивших информацию, об указании на ее источник, а также об авторизации цитируемого высказывания, если оно оглашается впервые;

4) сохранять конфиденциальность информации и (или) ее источника;

5) получать согласие (за исключением случаев, когда это необходимо для защиты общественных интересов) на распространение в средстве массовой информации сведений о личной жизни гражданина от самого гражданина или его законных представителей;

6) при получении информации от граждан и должностных лиц ставить их в известность о проведении аудио- и видеозаписи, кино- и фотосъемки (намек на несогласие съемок слуг народа "втихаря" - ред.);

7) ставить в известность главного редактора о возможных исках и предъявлении иных предусмотренных законом требований в связи с распространением подготовленного им сообщения или материала;

8) отказаться от данного ему главным редактором или редакцией задания, если оно либо его выполнение связано с нарушением закона;

9) предъявлять при осуществлении профессиональной деятельности по

первому требованию редакционное удостоверение или иной документ,

удостоверяющий личность и полномочия журналиста (Ау! "Редакционное удостоверение" - не равно "редакционному заданию", - ред.);

10) соблюдать запрет на проведение им предвыборной агитации, агитации по

вопросам референдума при осуществлении профессиональной деятельности.

Журналист несет также иные обязанности, установленные законодательством Российской Федерации о средствах массовой информации.

При осуществлении профессиональной деятельности журналист обязан уважать права, законные интересы, честь и достоинство граждан и организаций. (выделено авторами документа - авт.)".

Конец пространной цитаты, после чего возникает простой, но краеугольный вопрос:

 - На каком основании, а главное, зачем выставлять абсурдные требования, собственноручно расписавшись в их незаконности?

Его мы адресовали автору вышеприведенной бумажке г-же Шароновой, однако говорить она наотрез отказалась, буквально сбежав от задавшего ее журналиста, не имевшего при себе на этот случай редакционного задания.

Кстати, в этом бредовом самопальном документе речь везде идет исключительно о журналистах. А как в таком случае быть телеоператорам? Предъявлять "редакционное видеозадание" (коротенький видео сюжет, где редактор "нарезает" задачи)? А что? Идея!

Понятно, что в страстной жажде отгородиться от общества, горсовет готов на любые ухищрения. Яркий тому пример – публиковавшееся нами прежде возмутительная сценка изгнания госпожой Киндрась журнаоистов, в которой та козыряет пресловутыми "редакционными заданиями".

Впрочем, кто знает, что еще осталось в головах у наших депутатов, способных не только на новые оброки для населения?

Что если в стремлении к полной изоляции заседания городского Совета проводить… на дому. К примеру, в трехкомнатной квартире мэра города Александра Овсянникова (на время его зачастившихся командировок) или прямо во дворе просторного дома г-жи Киндрась, вывесив предварительно на воротах табличку: "Частная территория. Злые собаки". Или что-то в этом духе.

Или же еще лучше - на входе в мэрию у журналистов требовать не только редакционные удостоверения и творческие задания, но и дипломы! А что - вдруг журналист попадется левый - несертифицированный! А вдруг драгоценных слуг народа кто-то вознамерится… заразить! Так что, пушай несут справку о состоянии здоровья от участкового врача и выписку из карты прививок, чтоб не покусали.

Нелишней, если уж на то пошло, будет и справка из кожвендиспансера и психиатра (впрочем, последнее тогда уж будем требовать и от депутатов, чтоб снять все народные подозрения). Если оных при себе не имеется (воспрепятствование журналисткой деятельности все ж таки запрещено законом), тут же предложить нам - смертным пройти медосмотр, прямо в мэрии, которая закрывается от происходящего ладошками как смущенная девица на выданье!

Закрывается, но стоит на своем, чихая то и дело на законы и приличия.