Я часто говорю с людьми о поиске смысла жизни. О том, насколько важно его наличие. И я искренне убежден, что именно смысл делает жизнь жизнью, а не проживанием. И что у каждого, кто его нашел для себя, он свой, личный, не навязанный, а как бы проросший из глубины его сердца.

Но не менее искренне я убежден и в другом. В том, что, если бы не было Бога и если бы Он не был таким – бесконечно любящим и милосердным, то лично для меня не было бы у жизни никакого оправдания.

С самого раннего детства меня более всего ранило, причиняло боль одно: хрупкость этого мира, близких и родных мне людей, всех людей вообще. Хрупкость и временность. И никто не мог меня от этой боли исцелить, освободить, заставить о ней забыть.

До тех пор, пока я не узнал, что есть Христос. Бог, ставший Человеком для того, чтобы мы перестали быть хрупкими, временными, умирающими. Чтобы мы могли жить вечно.

Поверил бы я, что Господь нас настолько любит, доверился ли бы этой любви всецело, если бы не понял, что Он ради нас пошел до самого края, до самого конца – до смерти, опустился в бездну такого страдания, которого нам никогда не постигнуть? Не решусь ответить на этот вопрос теперь.

Но точно могу сказать, что, ужаснувшись от осознания, на что Он оказался готов по Своей любви к нам, я смог наконец успокоиться: как не доверить Тому, Кто любит ТАК, всех, кто мне дорог, да и весь мир этот, да и себя самого?

И если в какие-то мгновения эта боль вновь овладевает моим сердцем, то лишь тогда это бывает, когда слабеет живая вера, когда временное затмевает вечное, когда, другими словами, я сам удаляюсь по неразумию от Него – никогда не удаляющегося от нас.