Ничто не дает душе такого успокоения и такого отдохновения, как молитва. И вместе с тем… вместе с тем она требует от нас и труда. 

Труда сосредоточения, усердия, постоянства, терпения, мужества и многого, многого другого. 

Но и этого многого другого оказывается недостаточно для того, чтобы молиться, как должно, глубоко и искренне, понимая и чувствуя сердцем каждое произносимое слово. 

Ведь молитва неразрывно связана со всей нашей жизнью. И, с одной стороны, она влияет на нашу жизнь. А с другой, в огромной степени зависит от нее.

Если мы стараемся жить с памятью о Боге, если трезвимся, бодрствуем, испытываем свою совесть и учимся поступать, думать, чувствовать в соответствии с евангельскими заповедями, то постепенно начинаем молиться совершенно иначе, находя в жизни своей, в ее правде основу, опору для молитвы.

Если же нам кажется, что жизнь и молитва никак не связаны между собой, что можно молиться внимательно и с умилением, живя вопреки тому, о чем мы просим, молясь, то молитва наша будет сухой и безжизненной – в лучшем случае. Или же прелестной, ложной, наполненной нездоровой экзальтацией и возбуждением, что на поверку намного хуже.

В чем упражняться, чтобы молитва "ожила"? В любви, в милосердии, в сострадании, в прощении, в понимании и в принятии. Во всем, коротко говоря, чему учит нас Евангелие.

Это труд, который важнее любого другого, в том числе и того, что заключается в стоянии, поклонах, старании собрать свой ум и не допустить его рассеянности.

Этот труд меняет сердце и делает его готовым к молитве. И молитва рождается из него без прежнего напряжения, становится более естественной и легкой. Более искренней и честной. Более настоящей.

Или иначе – более честными и настоящими, более любящими и милующими становимся мы. И оказываемся, как следствие, более способными к общению с любящим и милующим Богом.